Ценою весны

◇❖◇
Я по улицам этим хожу.
Запах пыли, сухой и тревожный,
Так по каждому бьёт этажу,
Что ночами уснуть невозможно!
Облетит чешуя тополей —
Только это случится не скоро.
Я сыграю десятки ролей,
Перееду из города в город,
Буду спорить с друзьями о том,
Что такое страна и эпоха,
Неизбежно вернувшись потом
В свой единственный город Востока.
Не затихла в далёких годах
Нота этой любви,
Не ослабла!
В золотых или снежных краях
Столько раз моё сердце озябло…
Словно отзвук высокого дня:
Я люблю!
И сияющим даром
Слиток солнца летит на меня
Сквозь родные чужие чинары.

◇❖◇
Глубокий свет на тайное прольётся.
С ума сойти, в стихах не объяснить…
Сквозь сердце расколовшееся вьётся
Суровая связующая нить.
Я знаю: ничего не повторится.
Всё это передумано дотла.
Но память неизбежно обратится
К истокам, от каких произошла.
Казалось,
Всё зачёркнуто снегами,
Утрачены начало и конец…
Но, пыльными ступая сапогами,
В чужую ночь уходит мой отец.

◇❖◇
Снова пыльные листья глухие.
Утомлённые заросли. Тьма.
Поглотили просторы лихие
И тебя, городок Бугульма,
И меня поглотили — а как же!
Где-то вынырну, кем обернусь…
И какая дорога проляжет,
И под ношей какою согнусь…
Всё круглей и пронзительней взоры
Малых птиц в невысоких садах…
Недоступные их разговоры
Замирают в пустых небесах —
Будто вывела птица чудесно
Зыбким горлом тебя, Бу-гуль-му…
Я серебряной ложечкой детства
Размешаю ненужную тьму —
И восстанут трава и деревья!
Оживу потихоньку сама…
Кто умеет — пусть скажет щедрее.
Я вот так говорю, Бугульма.

◇❖◇
Оглянись — не поверишь глазам.
Оступись — не останется праха!
Здравствуй, путник!
Ты здесь, как слеза
На неверной реснице Аллаха.
Нарастающий вой пустоты —
Им земные дела завершатся.
И сюда поднимаешься ты,
Потому что тебе не подняться.
Это горы грядут из-за гор,
Друг за другом встают перевалы…
Несмываемый этот узор
Неземная рука рисовала.
Чей-то глаз за тобою следит,
Чей-то глас раздаётся:
— Послушай,
Как ночное пространство гудит,
Как тревожит бессильную душу…
Оглянись — дорогие черты.
Оглядись — дорогие чертоги!
И сюда поднимаешься ты
И не знаешь обратной дороги.

◇❖◇
Прости меня, суровое пространство.
Я страшно и никчёмно молода
Была,
Не оценила постоянства,
Каким ты отличаешься всегда —
И здесь, в родной печальной стороне,
И там, в далёкой звёздной глубине…
А жизнь, она течёт в своих пределах,
Где никогда не сбудутся мечты.
Пространство неподкупное гудело
За ближними домами Воркуты —
Всего-то выйти в белое за дверью…
Чего боюсь?
Ведь это не страшней
Непониманья, холода, забвенья —
Всего, что принимаем от людей.

◇❖◇
Облака октября. Озарённые окна.
Опалённые крылышки доли земной.
Если что-то и было давно и далёко —
То почти никогда и почти не со мной.
Очищающий опыт осеннего срока
К голове приливает холодной волной.
Как ни кинь — всё равно выпадает дорога.
Что ни делай — но только дорога со мной.
Так чего же ты ждёшь?
Ведь себя подытожив,
Обещаю судьбу облетевших дерев!
Листопадом по кронам,
морозом по коже
Надвигается время, когда, отгорев,
Остеклённое холодом, крепнет пространство,
Разрастается, ширится блеск ледяной…
О, наверное, это и есть постоянство?
Небеса умудренно молчат надо мной.

◇❖◇
Канули в хмурую даль
Горные склоны.
Следом заставы сошлись
Бывшей листвой.
Только в фуражке отец
Вечнозелёной.
Я возле сердца его —
Как часовой.

◇❖◇
Здравствуй, прошлое!
Воин не воин —
Я своих не считала побед.
Над привычной арычной водою
Измотала сумятица лет.
Стали дороги тени ночные,
Время страшно ускорило бег!
Вдохновенные взгляды дурные
Загорались от новых побед.
Ты ведь только подумай, какая
Это боль (словно ласка огня),
Если, в чём-то меня упрекая,
Их глазами глядишь на меня.
Я над ними тебя подымаю —
Но с трудом отрываешься ты…
Это детское, я понимаю,
Называется: страх высоты.

ДАВНЕЕ

И снова я здесь, а ты — где-то…
Огромны просторы страны.
И разное время рассвета,
И разное время весны.
Таким расстояньям не диво
Глушить позывные сердец.
Но мама всё так же красива,
И носит фуражку отец…
И всё, что захочешь, возможно!
И жизнь золотая летит…
Скажи, отчего так тревожно?
Проснёшься, и сердце болит.
Мы родину чувствуем сердцем —
И радость её, и беду.
И даже в последнем бреду
Её не отдам иноверцам!

ПЕРЕВОДЧИК

Итак,
Расскажем всё сначала,
Коль нить подстрочника в руке.
Хочу, чтоб это зазвучало
Ещё на русском языке!
На языке моём и в слове
Моём, творенье, воплотись!
Идёт переливанье крови.
Поэт поэту дарит жизнь.

◇❖◇
Эта птица невзрачная,
Этот кустик прямой —
Словно дети внебрачные
У природы самой.
Азиатская дудочка —
Гладкий ствол камыша.
В тугаях его дурочкой
Потерялась душа.
Скрылась (смела ослушаться)
Под чинарной корой,
За солёною пустошью,
За колючей горой…
Там с душой моей бедствуют
Куст, пичуга, камыш…
— Возвращайтесь!
Ответствуют:
— Если усыновишь…

◇❖◇
Пускай мне запомнится эта
Летящая в снег Воркута.
И ветра счастливое эхо,
И робкая зелень куста,
Который зовётся берёзкой,
И тундра — трава да тропа.
И воздух, по-зимнему резкий,
И туч ледяная толпа…
Запомнить… а надо ли? Надо!
Короткое лето цветёт
В зелёных глазах лейтенанта,
Который навстречу идёт.

◇❖◇
Какие ветры воют с Севера?
Не разобрать мне.
Не те ли вдруг, что я посеяла —
Мои собратья?
Мотаться с ними в снежных улочках,
Кричать недужно…
А люди думают: «Вот дурочка!
Ну что ей нужно ?»
Сегодня с толками да страхом,
А через день — во тьму любую…
Отечество моё с размахом:
Сеют — ветер.
Жнут — бурю.

◇❖◇
… И вдруг меня укроет вечер,
Густой, как тутовое дерево.
Я обниму тебя за плечи.
Покой… Я не найду нигде его.
Я затоскую и звездою
Сорвусь в течение арычное,
Умоюсь синею водою,
Увижу дали пограничные.
Забуду беды и промашки,
Из тёмной глуби память черпая…
Опять
Зелёная фуражка,
И небо, сопками очерченное.

◇❖◇
Такие вот дела.
Ноябрьская погода.
По улицам пошла,
Не сторонясь народа,
Автобусов, собак…
Решила по дороге,
Что, в общем—то, не так
Мы все и одиноки,
Что если путь тернист —
То это жизни признак,
Что это жёлтый лист —
Сорокалетья призрак —
Пока не надо мной.
Но это не отсрочка.
И будет жизнь земной,
А если и короче
(кончается вода,
В песок уходят реки) —
Есть слово «никогда»,
Но есть ещё — «навеки»!
… Сокровище реки
Движеньем поворотов
Вбирало огоньки
Незримых самолётов.
И реку, и меня,
И беды, и награды
Вбирала жизнь, маня
В глубины без возврата…

◇❖◇
Блеск. Сибирские дали.
Нижневартовский снег.
Ну, а через неделю
Я сижу в чайхане,
В чайхане, где налито
И стоит на столе
Азиатское лето
И в моей пиале.
Блеск. Яванские горы.
Старец в красной чалме.
То ли день,
То ли годы…
Белый зной. Белый снег.

◇❖◇
В российских неказистых городах
Снега держали свёрнутыми почки.
Мы покупали семечки в кулёчках,
Не помышляя об иных плодах.
Бревенчатые домики вдали
Непраздничное солнце освещало.
Но будущее лето предвещало
Горячее дыхание земли.
Шумела жизнь,
Как вольная река.
Стояло небо в голубой рубахе.
Звенела стихотворная строка.
О вечности, просторе и размахе
Скользили мысли, словно облака…
И чередою будущих годов
Они над нами гордо проплывали.
Нам не дано — и мы судьбы не знали,
Имён своих друзей и городов…
Я иногда предчувствую судьбу.
Я не открою это, промолчу.
А то, что вижу — позабыть хочу.
Такое бремя нам не по плечу.

◇❖◇
Ясно, что сил не прибудет.
Ясно, что время уйдёт.
Только река в Замчуруде
Будет такой же, как лёд.
В каменных хитросплетеньях
Мак зародится, пунцов.
Жёлтые тени растений
Глянут июлю в лицо.
Горы! Вздымаются справа.
Горы! Грозят с высоты.
Прочная эта оправа —
Рекам такой быстроты.
Ясно и радостно: горы!
Дерева слепок густой.
Побоку беды и годы,
Слава дороге простой.

◇❖◇
С отчаяньем,
На редкость редким:
Не падай, августа звезда!
Не осыпайте листья, ветки!
Не наступайте, холода!
Не поворачивайся, осень,
Лицом дождей, молю…
К чему?
Природу, как любимых, просим
Напрасно: свой черёд всему.

БРЕСТ

1
Язык камней,
я пред тобой немею!
Над Брестом тишь,
И тени всё длиннее,
И только я да офицер один:
Зелёная фуражка,
А под нею
Стерильные бинты седин.

2
В Буге рыба плеснёт,
Иль звезда упадёт,
Иль бессонница в гости стучится…
Мы спускаемся в памятный год
По тропинке у самой границы.
Нет обугленных птиц,
Нет разрывов гранат,
И война не ворвётся — не страшно!
Потому что бессонно стоят у границ
Мой отец,
Твой любимый
И чей-то брат —
Часовые в зелёных фуражках.

◇❖◇
Над жемчужной равниной туман.
То ли дождь,
То ли Божия милость…
Затянулся весенний обман —
Или что-то другое случилось?
По серебряным спинам травы,
Что тревожно сияла и гнулась,
Я прошла.
Но не поняли Вы,
Что навеки весна затянулась.

◇❖◇
Ветер странствий,
Ветер странствий дальних,
Обмани, как прежде, замани
Далеко от прочности причальной
И, как лодку, жизнь переверни.
Всё готово. Только не страшиться.
Но всего труднее, может быть,
Вспомнить: как же это — отрешиться?
Вспомнить, как же это — всё забыть…

◇❖◇
Жаль травы,
Молодой и весёлой,
Под асфальтовой коркою дня.
Жаль промашек, пробоин, проколов,
Что не остановили меня.
Я миную любые запреты
Напролом!
И вернуться нельзя
В золотое сообщество это,
Именуемое «друзья».
Потому что высокие травы
И арыков живая вода
Не узнают, не знали управы
Никогда, никогда, никогда…

◇❖◇
Даль поглощает меня.
Кольца дороги виражной
Падают, тихо звеня.
Очерк зелёной фуражки,
Песня границы со мной.
Гаснут дневные вершины,
Тёмной зубчатой каймой
Мчатся навстречу машине.
Время, как речка, бурлит.
Синий Нурек засыпает…
Песня в дорожной дали
Маленьким облачком тает.

◇❖◇
… Я услышу — «граница»,
И сердце рванётся,
Задохнётся на слове «крутая тропа»…
Забывается всё,
А она остаётся, —
Моя первая песня,
Мой горный тюльпан.

◇❖◇
Лица троллейбус осветит.
Взвизгнет, как будто дурной.
Я существую на свете.
Я возвращаюсь домой.
Тёмные тихие ветви,
Прыгая, в окнах плывут.
Я проживаю на свете
В доме, что ветром продут.
Пыльных деревьев парады
В осень идут отдыхать.
Жёлтые гаснут квадраты —
Значит, положено спать.
Полночь раскинула сети.
Бабочка бьётся в окне
В ярком назойливом свете:
«Не окажись в западне!»
Я проживаю на свете,
Чтобы его изменять.
Видно, с сознанием этим
Свет окружает меня.

◇❖◇
Помолчала, развернулась,
Удаляется уже…
Следом улица сомкнулась,
Чьё-то слово, чей-то жест,
Хохот маленьких деревьев,
Глупый взгляд больших домов.
Город в жёлтом оперенье
Укрывать её готов,
Проводить мешает взглядом
Сквозь прошедшие года,
Как она уходит садом,
Как уходит навсегда,
Припечатывая лихо
Острым тонким каблуком
Листья-годы,
Листья-лица,
Листья-сердце…
Что потом?..

◇❖◇
Не успеешь опомниться — канет вдали
Металлический лик раскалённого лета.
Поражая покорностью, лист отболит
Следом.
Можно сколько угодно судить и рядить,
Рассуждать и противиться прочным приметам,
И отважно порядки свои заводить
Летом…
Всё равно, открывая ночное окно,
Задохнёшься холодным и дымным приветом.
Повернуть невозможно. Идти суждено
Следом.
Кутать тёмные плечи — подарок реки —
Вот что стоит беречь!
Ну, а сердце — не очень…
Бережливости этой живёт вопреки
Осень!
Мы напрасно боялись, что лето пройдёт,
Что любовь промелькнёт,
Что не хватит доверья…
Говорят же: природа не терпит пустот.
Верь ей…

◇❖◇
Путаю землю и небо.
Ближние горы в снегу.
Ближние дни — в тишине бы…
Ближние годы в долгу.
Слогом владея высоким,
Просто скажу: «Хорошо!»
Этим холодным высотам,
Снегу, который пошёл,
Ветру…
Куда только делась
Пыль разговоров пустых!
«Газик», видение детства!
Пыль на дорогах крутых.
Солнце.
И не ощущаешь
Пройденных долгих путей —
Только порой замечаешь
Взрослые лица детей…

◇❖◇
Студёный воздух, мглистый дым,
Ледок — гордец голубоватый,
Ещё непрочный, вороватый,
А ведь умеет быть другим,
Когда круглится снегопад,
Свершая танец свой капризный,
Когда зимы холодный признак
Деревья чувствуют, спешат
Блистать последней красотой!
Проходят люди между ними
В своей одежде толстой, зимней
По их одежде золотой.

ДИАЛОГ

— Зачем среди этого зноя
Свои коротаешь года?
Над родиной небо стальное,
Давай возвратимся туда.
— Но столько ветров просвистело
По желтым и серым пескам.
Колючки усталое тело
Доверчиво жмётся к рукам…
— Пойми — среди этого зноя
Славянским корням не расти!
Когда позабудешь родное —
Назад не отыщешь пути!
… Вернуться ни рано, ни поздно.
Пройти по Москве ледяной.
Колышется ветер морозный,
И память летит надо мной:
Зачем среди этого зноя?
Зачем в эти лица смотрю?
Зачем в это небо родное
Такие слова говорю?..

◇❖◇
Я теряю цветущую тундру.
Ухожу и бросаю, любя.
Семена безнадёжно и трудно
Неприступную почву долбят.
Пахнут рыбой ветра с океана,
Но не пахнет теплом и жильём.
Оказалось, что не по карману
Ледяное наследство твоё,
Тундра!
Я не хочу притворяться.
Мой свободный порыв не утих.
Но теперь я боюсь затеряться
Средь недолгих растений твоих,
Потому что с тобой совпадаю,
А тепло твоих летних лучей,
Словно клавиша, западает
В монотонность полярных ночей.
Как ни мерь — не по росту одежда.
Хоть заплачь — не повеет теплом.
… Полетят в моей жизни, как прежде,
И метель, и капель — за стеклом.

◇❖◇
Я опять обращаюсь к себе:
Где она, моя тайная сила?
Позади мой наивный рубеж.
Жизнь себя и меня изменила.
Баснословные эти года
Я растратила быстро и просто.
Что, не знаю, ответить, когда
Задают мне такие вопросы.
Даже нечего будто сказать …
Не виновна!
Стихи — как стихия.
Жесты резкие. Фразы сухие.
Да остались лихие глаза…

◇❖◇
Восходит корабль над морем,
Где канула нынче звезда.
А город, озябший и мокрый,
Не может уплыть никуда.
Сквозь дождь,
Беспросветный и тонкий,
Прожектора пристальный взгляд.
— Здесь трудная служба
— И только?
— Про большее не говорят.

◇❖◇
В наказанье за прежнюю волю,
За любые дела по плечу,
Я отмечена этой любовью.
Но смириться никак не хочу.
Словно снегом тепло голубое,
Точно льдом — молодая вода,
Я отмечена этой любовью,
От неё не уйти никуда!
Но последний дурман допивая,
Вырываюсь,
Как раненый зверь,
И бегу, свою рану скрывая.
Пусть потом обожжёт!
Не теперь…

◇❖◇
Храню в душе любимый мною вздор.
Важнейшее письмо не отсылаю.
А тайное движенье поездов
Я даже спящим сердцем ощущаю.
Пустые притязания тоски.
Дождливое навязчивое лето.
Пустые раскалённые пески.
Что дальше — не указано в билетах.
Не говорю, куда беру билет.
Быть может, время тратится впустую.
Под музыку, что на пластинках нет,
Я в зале ожидания тоскую…

◇❖◇
Тревожный запах ёлки в доме,
Её мерцание в углу…
А где-то снежное раздолье
И свет двенадцатой из лун.
Душа опять дороги просит —
Наверно, это вечный зов.
Но подожди…
Меня заносит
Метелью слов…

◇❖◇
Как пахнет мокрая земля,
Как светит ночью талый снег…
Как не любя, а лишь суля
Себе любовь, которой нет,
Бежать по радостному льду,
Вливаясь в общий смех и блеск!
Прости мне смелость этих дум —
Прошло ещё так мало лет.

◇❖◇
Ну почему никто не засмеётся
И не пойдёт по улицам пустым
Бродить,
сбивать дожди с зелёных ёлок,
не скажет слов,
понятных и простых?
Усталые… непонятые люди…
Хлебну судьбы,
как лучшего из вин!
Всё будет,
Всё ещё когда-то будет —
И запах звёзд, и дикий мёд любви…

◇❖◇
Опять себе противоречу,
Опять пустые слёзы лью.
Опять кого-то странной речью
С пути привычного собью.
Но я опомнюсь,
Я опомнюсь,
Я скоро выберусь из тьмы…
И пронесётся скорый поезд,
И опояшет, словно пояс,
Рубашку белую зимы.

◇❖◇
Эта ранняя, друг, седина
От любви, от разлук и разлада.
От глухого короткого сна,
От холодной руки снегопада,
От того, что с тобой, как всегда,
В разных землях бредём, чертыхаясь,
Замерзаем,как в реках вода,
Как деревья горим, задыхаясь…

1
Я помню, это было так.
В проулке мусор завивался,
Звучала музыка собак,
И лист на ветке развивался.
Крутилось вечером кино,
Чужими звёздами блистая…
Вечерний луч глядел в окно.
Взлетала солнечная стая
Каких-то невеликих птиц.
Соседи пили чай с вареньем,
Не отирая потных лиц…
… Уехать! Вдаль! Без промедленья!
Привычных улиц не любить.
Знакомых голосов не слышать.
Забыть, как досками забить!
Заклеить старую афишу.
Скажи, зачем?
Скажи, куда?

Неважно! Старое — разрушить.
Вот самолёты, поезда —
Людей любимые игрушки.
Но от себя не убежать.
И от судьбы, пожалуй, тоже.
Понять, обнять, к груди прижать —
Скажи, что может быть дороже?..

2
На двадцать пятом вираже
Прошу пощады малодушно.
Мой друг копается в душе,
Как мальчик в сломанной игрушке.
Твердит подруга о тоске,
Как будто кукла заводная.
Я говорю, не знаю, с кем,
О чём я говорю, не знаю…
Ты подожди, не уходи.
Я не переживу сиротства.
Со страшной лёгкостью в груди
Я соглашаюсь на уродство
Своих обыкновенных дней.
— Смешно! Какие ваши годы?!
Никто не знает, что нужней.
Роди детей, люби природу,
Свою хандру забудь навек
(какая дура! — между строчек), —
Писал мне умный человек.
В углу посланья был цветочек.

3
Я помню, этот человек
Умел владеть своей печалью,
Как будто на висках не снег,
Как будто жизнь не за плечами.
Он улетал и уезжал,
Болел, делами занимался.
Как будто от себя бежал.
Но в том вовеки не признался.
— Ну что ты тягостно молчишь,
Ну что опять сложила руки?..
Таких, как ты, отправь в Париж —
И там умрёте вы от скуки, —
Сердито глядя сквозь очки,
Сквозь толщу лет и жизни бремя,
Он поучал не знать тоски.
А сам прекрасно помнил время,
Когда на улице пустой,
Как вышвырнутый безбилетник,
Стоишь нелепый, молодой,
И призрачно сорокалетье,
И бесприютная душа
Богата временем и словом…
И вдруг приметы рубежа
Напомнят о себе сурово —
И юность пройдена!
И я
На рубеже своих столетий.
Определяются друзья.
У них в домах курлычут дети.
В других любовь вошла свинцом,
Ко дню и часу пригвоздила.
С чужим, обугленным лицом
Их на поверхность выносила
Толпа. Течение несло —
Они держаться не старались.
И дело многих не спасло…
Потом — не знаю, не встречались…

Хороший спутник иль плохой,
Прекрасны ль дни твои и ночи —
Под небом осени глухой
Мы все пройдём поодиночке!
Не верь, что я тебя люблю —
В осенних тучах солнца прочерк —
Я одиночества бегу
Среди иных, других и прочих.
Несётся горная вода.
Я не спешу, и есть причина.
Давно, в далёкие года
Он мне сказал:
— Постой, Марина…

4
На перекрёстке двух судеб
Один оглох, другой ослеп.
Никто не волен развернуться.
Никто не знает, как проснуться.
Что не дано — то не дано.
И всё за нас предрешено.
Нам оставалось просто жить,
Кому-то голову сложить,
Кому-то голову кружить…
А мне за письменным столом,
Что через Лету, как паром,
Переправляется,
Сидеть
И в воду вечности глядеть…

◇❖◇
Прочно легли под глазами
Тёмные тени разлук.
Что же ты делаешь с нами,
Времени вечный недуг?
Клочьями снежного дыма
Над замолчавшей землёй
Лихо проносится мимо
Благополучье моё.
Было ли, не было — что же
Думать об этом всерьёз…
Жаркие дни подытожив,
Чувствую: нужен мороз.
Не уроженка Востока,
Не россиянка уже,
Я прохожу одиноко
По азиатской меже.
К солнцу закатному клонит
Жизнь на исходе жары.
Отблеск — на северном склоне
Высокомерной горы.

◇❖◇
Стараюсь уйти от пустой суеты,
От разных вопросов, давно наболевших,
От вас, и любимых, и так надоевших,
От книг, замыкающих наши ряды.
У тополя медной монетой листвы
Тревожно играю в минуту ухода.
Какие подарки нам дарит природа!
Мне жаль несвободной своей головы —
Какой-нибудь тысячепервой в стране
Прокуренной комнаты нашего братства,
Где надо проветрить и надо прибраться,
А также часы завести на стене.
И двери раскрыть, ничего не храня :
Холодного ветра сухая стихия,
Деревьев коричневых тени лихие,
Да тёмное небо,
Да отблески дня…
Как надо спешить! На пределе душа.
Истрачены силы её до единой.
И так разгорелся с тоской поединок,
Что как бы дела не дошли до ножа…

◇❖◇
Удача так сопутствовала мне,
Такую верность странную являла —
Меня всё это даже забавляло,
Я забывала о цене,
Которую выплачивать придётся.
Я не боялась пропастей и бездн.
Мотив садов и музыка небес,
Подхваченная, где придётся,
И утренние тучи, что плывут,
Косую тень бросая на долину,
И каждый день, податливый, как глина, —
Всё мне принадлежало наяву
До этих пор.
Остались лишь труды
Напрасные в тетрадке стихотворной,
Мотив стихов, пречистый и тлетворный,
Пустые безучастные сады.
А кто не верил, что бывает так,
Ловил свою удачу терпеливо —
Тот, может быть, конечно, и дурак,
Но будет знаменитым и счастливым.

◇❖◇
И адский блеск травы как будто ни к чему,
Когда в душе моей распутица чернеет,
Когда на все мои «зачем» и «почему»
Никто и никогда ответить не сумеет.
Пусть будет так.
Живи, приблудный непокой!
И царствуй, невозможная привычка
Считать, что за горой иль где-то за рекой
На все замки души есть некая отмычка.
Гудит шальная ночь меж дремлющих стволов!
Банальнее не спать,
Чем глубоко и ровно
Дышать в холодном сне средь множества голов
В огромных городах, прекрасных, безусловно.

◇❖◇
Зима идёт, как страшный сон,
Совсем бесснежная, сухая.
И в отопительный сезон
Дома вступают, задыхаясь.
Куда мы, если б не дела,
Не разговор, пустой и книжный …
Убрать тарелки со стола,
Застыть смешно и неподвижно
Пред пыльным чёртовым окном.
Потом забыться мёртвым сном.
От января до января
Шагает жизнь парадным маршем.
И если даже младше я,
То всё равно намного старше.

◇❖◇
С глупым видом сидеть у стола,
Напряженно придумывать дело,
Чтобы вьюга с ума не свела,
Не вселилась в усталое тело.
Всё, что выжило в этой душе —
Память моря и память болота,
Память пропасти, память полёта —
Ничему не подвластно уже…

◇❖◇
Это пыльная Азия сердца.
На базарах чего не хватает?
Яда яблока, сладости перца?
Только цены, как птицы, взлетают —
Это зимняя стоимость ласки,
Это скудная доля участья.
Тайна цен предаётся огласке —
Сколько платят сегодня за счастье?..
Подходи, разбитной, в полосатом,
Предлагай на неправильном русском
Непокорное сердце граната,
Непродажное зёрнышко грусти.

◇❖◇
Надоели. Когда надоели —
Не вчера, не на прошлой неделе…
Постепенно сгущается мгла.
До того, как я с вами встречалась
И за глупую душу ручалась!
Я — не нитка, а вы — не игла.
Как положено нитке с иголкой
Жить единственной радостью колкой,
Вышивая по жизни стежки.
Вот споткнулась иголка, латая:
— Что ж ты, нитка моя золотая?..
А на нитке одни узелки.

◇❖◇
Три морщины на лбу молодом.
Он давно объяснения жаждет.
— Что же первая?
— Это о том,
Как убийственно любят однажды.
— А вторая?
— Что было потом,
Всё иначе, чем в самом начале.
Ну, а третья — в решенье простом,
Что всё это не стоит печали.

◇❖◇
Я пишу смешную пьеску
Про сто тысяч разных бед.
Здесь вопросам столько места,
Что ответам места нет.
В первом акте за неделю
Наметает вечный снег.
Исчезает за метелью
Не герой,
Но человек.
Во втором — дружили, пили
И любили — навсегда!
Третий занавес открыли —
А на сцене пустота.

◇❖◇
Что же такое со мною есть,
Как бы название подобрать…
Может быть, просто хочу есть.
Может быть, просто хочу спать.
Листьев грохочет живая жесть:
Надо судьбе своей уступать!
Может, и вправду она есть?
Как бы название подобрать…
Или не стоит в неё лезть —
Ну, как начнёт пуще трепать…
Чаю попить, хлеба поесть.
Может быть, просто лечь спать.
Может быть, жизнь выбрала месть —
Как бы название подобрать! —
Так надоесть, так надоесть ,
Даже не есть, даже не спать.
Что, если Божья милость и честь:
Снова судьбу себе выбирать?
Благодарю,
Всё уже есть.
Только название подобрать…

◇❖◇
… И всё же юной больше не бывать,
Язычески не поклоняться маю.
Как в ту же реку больше не вплывать,
Не повторять блаженного “не знаю”.
Не то что бы — чего уж там! — жалеть:
Иные годы, радости иные.
А только жалко сердцем тяжелеть,
Менять живые граммы на стальные…

◇❖◇
И Север надвинулся лихо.
Холодной и нежной рукой
Провёл по растерянным лицам,
Рассыпался снежной крупой.
Берёзы железно звонили
По сильным сибирским лесам,
В глубинах которых саднили
Озябшие птиц голоса.
Невнятная жизнь продолжалась.
Сливались Иртыш и Тобол.
Рука твоя, помню, разжалась,
Толпа завладела тобой.
И вот от жилья и ночлега
Мой поезд ушёл в забытье…
Дрожащие линии снега
Лицо зачеркнули твоё.
… В воскресном и вымытом доме
Во здравом уме, наяву
Движеньем надменным и долгим
Я все его письма порву.

◇❖◇
Я снова приезжаю в этот дом.
Опять храню тяжелое молчанье.
Мы с ним сидим за кухонным столом,
И тоненько посвистывает чайник.
Московских чаепитий — сколько их!
Но эти на другие не похожи.
За окнами зимы железный стих
Звучит
И к ночи делается строже…
Не надо вспоминать! Но всё равно
Беседы золотое постоянство
Горит, как наше тёплое окно,
Плывущее в полночное пространство,
В котором жизнь огромная лежит,
И снег кружит,
И веточка дрожит.
Не надо вспоминать. Но почему
Мы постоянно смотрим в эту тьму?..

◇❖◇
Я очень счастливой была
И страшно за всё расплатилась,
Когда азиатская мгла
На веки его опустилась
Навеки…
Я — стану седой
С друзьями, детьми и врагами.
Он — вечной травой молодой
Растёт под моими ногами.

◇❖◇
В Махачкале
Во мгле гостиничной
О чём я плачу?
О том, что в этой жизни рыночной
Так мало значу?
Какие цены назначаются —
Никто не знает.
Но мир, как палуба, качается
И уплывает…
В Махачкале
Усмешкой тёмною
Обдаст прохожий,
И море дикое, огромное
Сверкнёт похоже,
А ночью
За стеной гостиничной
Рыдает горше,
Чем я,
И значит в жизни рыночной
Ничуть не больше…

◇❖◇
Ну так что ж: застрелись, поюродствуй.
Сладковатый развеется дым.
Стихотворец отмерил черёд свой:
Я хочу умереть молодым.
В безнадёжное время ночное
Ноября, декабря, января
И решают такое смешное,
За бессилье себя не коря.
Напишу лишь про юные лета!
Остальное — бездонная мгла.
… Никогда не скрывались Поэты
За спиной своего ремесла.

◇❖◇
Смотреть на снег в окно.
Душить в себе себя.
Свой вольный детский крик притиснуть, леденея.
Не вздрогнуть на звонок,
Не выйти из себя.
И гостя принимать, чем в прошлый раз, нежнее.
Нарядные огни пульсируют в домах.
Не только снегопад нас всех разъединяет!
— Какая пустота, — вы говорили, — ах!
А я в ответ несла и предлагала чаю.
Какая скука здесь: провинция, зима…
К тому же, как всегда, плохое настроенье.
И посылал мне Бог и такта, и ума,
Чтоб в светское лицо не выплеснуть варенье.
— Зачем я так живу? — спросила невпопад.
Обидой детской мне хотелось захлебнуться.
… Похожий на молву,
Крутился снегопад.
И мёртвым сердцем гость тихонько улыбнулся.

◇❖◇
Только подольше живи,
Даже оставшись вчерашней,
Повесть о дальней любви,
Повесть о нежности страшной,
Повесть, как слепо жила,
Но оглянулась случайно —
Бездна обмана и зла
За молодыми плечами.