Тургенев. Долгое прощание

200 лет со дня рождения И.С.Тургенева

Произведения И.С.Тургенева известны на всех континентах и переведены на все европейские языки. Его имя входит в плеяду великих классиков XIX века и стоит в одном ряду с Л.Н.Толстым и Ф.М.Достоевским.

Кроме России юбилей писателя отмечался в Германии, где двадцать пять лет существует Тургеневское общество (Баден-Баден) и во Франции.

В юбилейных мероприятиях участвовали девять городов, непосредственно связанных с жизнью и творчеством Тургенева: Москва, Санкт-Петербург, Орёл, Спасское-Лутовиново, Тургенево, Тула, Буживаль, Париж, Баден-Баден.

В соответствии с Указом Президента от 5 марта 2014 года № 114 «О праздновании 200-летия со дня рождения И.С. Тургенева», основные торжества развернулись на родине классика в Орловской области. Это был целый спектр памятно-мемориальных и культурно-просветительских мероприятий: международные конференции, форумы, выставки, театральные постановки, публикации научных изданий, реставрация объектов, связанных с жизнью и творчеством Тургенева.

Основным событием юбилейного года стало торжественное открытие в Москве на Остоженке Дома-музея И.С.Тургенева и первого в столице памятника писателю.

«Россия без каждого из нас обойтись может, но никто из нас без неё не сможет обойтись; горе тому, кто действительно это думает, двойное тому, кто действительно без неё обходится…»

И.Тургенев

Родился Иван Сергеевич Тургенев 28 октября (9 ноября) 1818 года в городе Орле в богатой дворянской семье.  До девяти лет мальчик жил в родовом  имении Спасское-Лутовиново, которое находилось неподалеку от города Мценска Орловской губернии.

Писатель Б. Зайцев, тоже уроженец Орловской губернии, спустя многие годы в послереволюционной эмиграции создавший художественное описание жизни Тургенева (1929-1931), так написал об этой земле:

 «Орловская губерния не весьма живописна: поля, ровные, то взбегающие изволоками, то пересеченные оврагами; лесочки, ленты берез по большакам, уходящие в опаловую даль, ведущие Бог весть куда. Нехитрые деревушки по косогорам, с прудками, сажалками, где в жару под ракитами укрывается заленившееся стадо — а вокруг вся трава вытоптана. Кое-где пятна густой зелени среди полей — помещичьи усадьбы. Все однообразно, неказисто. Поля к июлю залиты ржами поспевающими, по ржам ветер идет ровно, без конца, без начала, и они кланяются, расступаются, тоже без конца-начала. Васильки, жаворонки… благодать.»

Над помещичьим домом развевались два флага с изображением дворянских гербов: Тургеневых и Лутовиновых. Если барыня Варвара Петровна была не в духе, то флаги спускали, и вся округа была в курсе, что помещица не желает никого видеть.

Детство — а это такая важная пора в жизни каждого из нас, когда ребенок согрет материнским теплом, защищен стенами родительского гнезда и до поры до времени ведёт беззаботный и весёлый образ жизни — такого детства у будущего великого писателя не случилось.

«Господи, пошли мне терпение, чтобы страдать», — так звучала ежедневная утренняя молитва дворовых людей из Спасского-Лутовинова. По приказу  Варвары Петровны  произносилась она исключительно на языке французских просветителей.

В Спасском-Лутовинове маленький Ваня открыл для себя изящную словесность: крепостной человек Варвары Петровны читал ему на старинный манер мерно и распевно — поэму стихотворца Хераскова «Россиада». В торжественных стихах Херасков, создавший свое творение лет за пятьдесят до рождения Вани, воспевал битвы русских и татар за Казань во времена царя Ивана Васильевича. Многими годами позднее Тургенев наделил горячей любовью к «Россиаде» и старинной манере декламации стихов одного из героев своей повести «Пунин и Бабурин» (1874).

Когда Тургенев подрос, его ужаснули картины насилия и несправедливости, с которыми он сталкивался на каждом шагу в собственном имении. Мальчик видел жестокость своей матери по отношению к дворовым людям. Она не выносила, когда кто-нибудь ей осмеливался перечить. И гнев ее был страшен. Редкий день проходил без того, чтобы со стороны конюшни не раздавались крики наказываемых плетьми людей.

«Мне нечем помянуть моего детства», — говорил много лет спустя Тургенев. « — Ни одного светлого воспоминания. Матери я боялся, как огня. Меня наказывали за всякий пустяк — одним словом, муштровали, как рекрута. Редкий день проходил без розог; когда я отважился спросить, за что меня наказали, мать категорически заявляла: «Тебе об этом лучше знать, догадайся».

В ранней юности был период, когда он много читал о деятелях Великой французской революции. Крепостное право, существовавшее в России, Тургенев ощущал как величайшую несправедливость и позор.  Он дал себе клятву, которую назвал «Аннибаловой» — по имени древнего карфагенского полководца Аннибала, или Ганнибала, поклявшегося до последнего вздоха воевать с ненавистным ему Римским государством. Тургенев же обещал себе сделать всё, чтобы в России не стало сословия «рабов».

Принято думать, что отношения Тургенева с матерью были ужасными, она не любила сына и всячески его унижала. Но совсем иначе пишет об этом Борис Зайцев в литературной биографии писателя:

Тургенев «переписывался с матерью довольно неудачно. Как жаль, что не сохранились его письма! Но ее послания уцелели. Они прелестны. Без них Варвара Петровна казалась бы просто самодуркой-крепостницею. А это далеко не так.

Когда умер Сергей Николаевич, вся ее любовь перешла на сына. («Иван мое солнце. Когда оно закатывается, я ничего больше не вижу, я не знаю, где нахожусь».) Роман с сыном оказался столь же мучительным, как и с отцом. Сын тоже не любил ее…

…Вовсе не дикая степная помещица писала из Спасского двуликому гегельянцу. Варвара Петровна и сама путешествовала, и была довольно просвещенной, и любила читать, читала много — преимущественно по-французски. Русской литературы почти не признавала. Вообще к литературе, как и к религии, ее отношение — сплошь противоречие. Писатель как будто и gratte-papier (писец), но вот сама она охотно читает, и образована, и латинскую поговорку приводит сыну, и укоряет свекровь, что та умеет только в карты играть. И главное, она сама — почти писатель. Как описывает свой день! Как изображает пожар! Всюду в ней артистическая натура, талант. Вот слово горькое и радостное, неожиданное для такой Салтычихи, какою подавали нам ее.»

В 1827 году семейство Тургеневых переезжает в Москву. Впрочем, родители Ивана ненадолго задерживаются в Первопрестольной — после определения сына в пансион Вейденгаммера они отправляются за границу. В 1833 году Тургенев становится студентом словесного факультета Московского университета. Интересно отметить, что тогда ему едва исполнилось пятнадцать лет. Но вскоре в связи с поступлением старшего брата Ивана в гвардейско-артиллерийский полк в Петербурге все семейство переезжает в Северную столицу. Тургенев продолжает обучение в Петербургском университете  на словесном отделении философского факультета. Параллельно с философией Тургенев увлекается литературой; еще будучи в Москве, он пишет первые стихи и заметки.

Учась на третьем курсе университета, в 1834 году Тургенев создал свою первую поэму под названием «Стенио». А в 1838 году в печать выходят два его первых стихотворения: «Вечер» и «К Венере Медицейской». Литературный дебют Тургенева состоялся в журнале «Современникъ» . Произведение молодого автора было подписано: «- — -въ». Назвать настоящую фамилию помешал страх неудачи и боязнь ядовитых замечаний критиков. 

На третьем курсе студент Тургенев близко познакомился с профессором  русской словесности Петром Александровичем Плетневым — поэтом, литературным критиком, другом Пушкина, посвятившего Плетневу роман в стихах «Евгений Онегин». На литературном вечере у Плетнева в начале 1837 года он столкнулся в передней с человеком среднего роста, белозубым, с живыми, быстрыми глазами. Это был Пушкин.

В годы петербургской студенческой жизни Тургеневу довелось увидеть на одном из балов Лермонтова. Впечатление от этой случайной встречи хорошо запомнилось будущему писателю; спустя тридцать лет он создал выразительный словесный портрет автора «Героя нашего времени».

Образованием, полученным на словесном отделении философского факультета Петербургского университета, Тургенев не был доволен. В то время эталоном считалось образование, полученное в Германии. В России и Европе была распространена мода на немецкую философию. Молодой Тургенев, как и большинство его образованных сверстников, был горячим поклонником Гегеля.

Весной 1838 года он отправился в Германию, чтобы продолжить обучение в Берлинском университете, где преподавалась гегелевская философия. Тургенев полюбил Германию романтическую — Германию художников и поэтов. На склоне лет в предисловии к изданию своих произведений на немецком языке писатель назовет ее своим «вторым отечеством».

Вернувшись в 1841 году в родовое имение Спасское-Лутовиново, он усиленно готовится к сдаче экзаменов для получения степени магистра философских наук. В то время будущий классик мечтал о получении должности профессора философии в Московском университете. Экзамены Тургенев сдал успешно, однако остаться в университете ему не предложили. До 1844 года он служил в Министерстве внутренних  дел. Разочаровавшись в научной карьере, Иван Сергеевич начинает плодотворно писать: в 1843 году на страницах «Отечественных записок» появляется поэма «Параша», получившая  высокую оценку известного  критика В.Г Белинского, с которым вскоре после этого Тургенев познакомился и оставался в дружеских отношениях до конца его дней.

Молодой писатель произвел на Белинского очень сильное впечатление. «Это человек, — писал он своим друзьям, — необыкновенно умный; беседы и споры с ним отводили мне душу». С любовью вспоминал впоследствии об этих спорах Тургенев. Белинский оказал немалое влияние на дальнейшее направление его литературной деятельности.

Вскоре Тургенев сблизился с кружком литераторов, группировавшихся около «Отечественных Записок» и привлекших его к участию в этом журнале, и занял среди них выдающееся место, как человек с широким философским образованием, по первоисточникам знакомый с западноевропейской наукой и литературой. 

Собственные первые литературные опыты Тургенев считал слабыми  и уже готов был бросить литературную деятельность, когда Панаев, приступая вместе с Некрасовым к изданию «Современника», обратился к нему с просьбой прислать что-нибудь для первой книжки обновленного журнала. Тургенев послал небольшой рассказ «Хорь и Калиныч». Рассказ был помещен Панаевым в скромном отделе «смеси» под придуманным им же заголовком «Из записок охотника», создавшим вскоре неувядаемую славу нашему знаменитому писателю.

Тут будет уместно рассказать о том, как появились на свет «Записки охотника».

Н.Д. Дмитриев-Оренбургский. «И.С. Тургенев на охоте.» 1879 г. 

Одним из знаменитых в России охотников был в своё время Иван Сергеевич Тургенев. Любовь к охоте будущему писателю привил его дядя Николай Тургенев, признанный в округе знаток лошадей и охотничьих собак, занимавшийся воспитанием мальчика во время его летних каникул в Спасском. С годами увлечение переросло в страсть. 

В 1837 году Тургенев познакомился с крестьянином-охотником      Афанасием Алифановым, который в дальнейшем стал его частым спутником по охоте. Писатель его выкупил за тысячу рублей; тот поселился в лесу, в пяти верстах от Спасского. Афанасий был прекрасным рассказчиком, и Тургенев нередко приходил  к нему посидеть за чашкой чая и послушать охотничьи истории. Рассказ «О соловьях» (1854) записан писателем со слов Алифанова. Именно Афанасий стал прототипом Ермолая из «Записок охотника». 

Иван Тургенев исходил с ружьём за плечами Орловскую, Тульскую, Тамбовскую, Курскую, Калужскую губернии. Он хорошо был знаком с лучшими охотничьими угодьями Англии, Франции, Германии. Им были написаны три специализированные работы, посвящённые охоте.

Рассказывали, что к концу жизни одряхлевший Тургенев каялся на смертном одре в убийстве на охоте вальдшнепов, тетеревов, дупелей, уток, куропаток и других диких птиц…

Вот ещё один интересный факт.

В энциклопедии  Брокгауза и Ефрона зафиксировано, что «Записки охотника» имели огромный читательский успех, а помимо этого сыграли определённую историческую роль. Книга произвела сильное впечатление на будущего царя Александра  Второго, который придя к власти провёл ряд реформ по отмене крепостного права в России. Истории «Записок» были невыдуманными, а кроме того рассказы обладали  большой художественной силой. Пейзажная живопись «Записок охотника» стала одной из лучших в русской литературе.

В этом произведении крестьяне обрели свой голос: они говорили собственным языком, непохожим на манеру повествователя-дворянина. Они выражали  мысли и чувства, отличные от идей и эмоций образованных людей из высших сословий; в то же время эти мысли и чувства были понятны читателю. Автор живо и зримо воссоздал быт и нравы крестьянской и помещичьей России, и его книга была воспринята как художественный протест против существования крепостного права.

Отказаться от решения расстаться с литературой автора «Записок охотника» заставил  их громкий успех; но примириться с тяжелыми условиями русской жизни он не мог. Это привело Тургенева к решению окончательно покинуть Россию.

В 1847 году вместе со своим другом Белинским он уезжает за границу, где становится свидетелем февральской революции во Франции.

«Другого пути я перед собою не видел, — писал он впоследствии, вспоминая о том внутреннем кризисе, который переживал в то время. — Я не мог дышать одним воздухом, оставаться рядом с тем, что я возненавидел; для этого у меня, вероятно, недоставало надежной выдержки, твердости характера. Мне необходимо  было удалиться от моего врага затем, чтобы из моей дали сильнее напасть на него. В моих глазах враг этот имел определенный образ, носил известное имя: враг этот был — крепостное право».

К этому главному мотиву присоединились и мотивы личного характера — враждебные отношения с матерью, недовольной тем, что сын её выбрал литературную карьеру, и привязанность Ивана Сергеевича к знаменитой французской оперной певице, цыганке по происхождению Полине  Виардо-Гарсиа и её семье, за которой он ездил по всему свету в течение 38 лет, всю жизнь прожив холостяком. Таким образом, личная жизнь его не сложилась. Он имел внебрачную дочь Пелагею (названную потом Полиной) от крепостной белошвейки. Ребенка не признал, но помогал, вывозил за границу.

«Жизнь дочери Тургенева слагалась неестественно, — пишет Борис Зайцев. — Рожденная от «рабыни», девочка сразу оказалась не к месту. Рано оторвали ее от матери, родины. Дом Виардо не дал ласки. Отца она мало знала. Он ничего для нее не жалел, учил, воспитывал, нанимал гувернанток — все это считал «долгом»: так же, через несколько лет, выдал замуж. В сущности же она ему ни к чему. Все его заботы о ней внешни, ничем не согреты. А потому бесполезны».

Исследователи жизни и творчества Тургенева до сих пор не могут точно обозначить характер отношений писателя и Полины Виардо: во всех записках Тургенев называет её «мой друг», однако, исходя из того, что некоторое время Иван Сергеевич жил в доме Виардо и певица занималась воспитанием его внебрачной дочери, можно предположить, что между ними был роман. Находясь рядом со своей музой, Тургенев пишет самые известные свои произведения: сборник рассказов «Записки охотника», романы «Отцы и дети», «Дворянское гнездо», «Рудин», «Накануне», публикуется в «Современнике» и «Русском вестнике». Сотрудничество с «Современником» принесло Тургеневу много интересных знакомств, — в журнале также печатались Достоевский, Гончаров, Островский, Фет и другие известные писатели.

Прожив много лет в тесном общении с семьёй Виардо, писатель чувствовал себя глубоко одиноким. В этих условиях сформировалось тургеневское понимание и изображение любви. В его произведениях почти не бывает счастливой развязки, а последний аккорд чаще всего грустный. Но тем не менее почти никто из русских писателей не уделил столько внимания изображению любви, никто в такой мере не идеализировал женщину, как Иван Тургенев.

Героини его произведений 1850-х – 1880-х годов, — это цельные, чистые, самоотверженные, нравственно сильные женщины, образы которых в сумме сформировали литературный феномен «тургеневской девушки». Таковы Лиза в повести «Дневник лишнего человека», Наталья Ласунская в романе «Рудин», Ася в одноимённой повести, Вера в повести «Фауст», Елизавета Калитина в романе «Дворянское гнездо», Елена Стахова в романе «Накануне», Марианна Синецкая в романе «Новь» и другие.

Л.Н.Толстой, отмечая заслуги писателя, говорил, что Тургенев написал удивительные портреты женщин;  и самому Толстому посчастливилось наблюдать потом тургеневских женщин в жизни.

В конце 40-х – начале 50-х годов Тургенев активно занимается драматургией, пишет пьесы «Где тонко, там и рвётся» и «Нахлебник» (обе -1848), «Холостяк»(1849), «Месяц в деревне»(1850), «Провинциалка»(1851), которые ставятся на театральных сценах и имеют успех у публики.

Тургенев переводит на русский язык произведения Байрона и  Шекспира, у них он учится мастерству владения литературными приёмами.

В 1852 году Тургенев выпустил отдельным изданием «Записки Охотника», окончательно упрочившие его славу. Но в официальных сферах, где крепостное право считалось неприкосновенным устоем общественного порядка, автор «Записок Охотника», к тому же долгое время проживавший за границей, находился на дурном счету.

Достаточно было ничтожного повода, чтобы официальная немилость против автора получила конкретную форму. Этим поводом послужило письмо Тургенева, вызванное смертью Гоголя в 1852 году и помещенное в «Московских Ведомостях». Автор  письма  был посажен на месяц на «съезжую», где, между прочим, им был написан знаменитый рассказ «Муму», а затем административным порядком был выслан на жительство в свою деревню Спасское «без права выезда».

Из этой ссылки Тургенев был освобожден только в 1854-м стараниями поэта графа А.К.Толстого, ходатайствовавшего за него перед наследником престола.

Осенью 1855 года Тургенев познакомился со Львом Толстым, который вскоре опубликовал рассказ «Рубка леса» с посвящением И.С.Тургеневу.

Приобретенную писателем к середине 1850-х годов славу упрочил роман «Рудин». В своем первом романе Тургенев попытался воссоздать тип современного человека – мыслителя и идеолога. Рудин, главный герой произведения, — «лишний человек», показанный и в своей привлекательности, и в слабости одновременно. Создавая этот образ, писатель наделил его чертами М.А. Бакунина, с которым познакомился в годы учебы в Германии.

История старинного дворянского рода, изображение героя-дворянина, укорененного в русской духовной почве (Лаврецкий), трогательная, светлая и по роковой воле обстоятельств обреченная на горе любовь героя и героини (Лаврецкий и Лиза Калитина) — таковы темы «Дворянского гнезда» (1858), второго тургеневского романа. Поэзия любви, бережное, исполненное тонкости и изящества изображение переживаний героев, одухотворение мира природы — эти отличительные особенности тургеневского стиля наиболее отчетливо выражены, возможно, именно в «Дворянском гнезде». Они свойственны и нескольким повестям, созданным примерно в одно время с романом. Это «Фауст» (1856), «Поездка в Полесье» (1853-1857), «Ася» (1860), «Первая любовь» (1860).

Пребывая за границей, Тургенев чутко прислушивался ко всему, что происходило на родине. А там приближалась отмена крепостного права — один из важнейших моментов общественно-политического развития России. И поэтому миссию большого художника Тургенев попытался соединить с ролью публициста-гражданина.

В период подготовки реформ в России (1857 – 1858) Тургенев находился в Риме, где тогда жили многие русские, в том числе князь В.А. Черкасский, В.Н. Боткин, граф Я.И. Ростовцев. Они рьяно обсуждали вопрос об освобождении крестьян, и результатом этих «совещаний» был проект журнала, концепцию которого поручено было разработать Тургеневу. Проектируемый журнал предполагалось посвятить «исключительно и специально разработке всех вопросов, касающихся собственно до устройства крестьянского быта и вытекающих из них последствий». Но попытка создания такого журнала была признана «рановременной» и не получила практического осуществления.

Роман «Отцы и дети», появившийся в 1862 году, имел небывалый успех, но и доставил автору много тяжёлых минут.

Тургенев попытался объективно, без гнева и пристрастия изобразить героя новой эпохи — молодого человека, радикально настроенного разночинца, приверженца взглядов, которые автор назвал нигилизмом. Нигилист Базаров отрицает искусство, красоту, любовь. Тургеневский герой исходит из критериев пользы и здравого смысла. Он атеист, он убежден, что достоверны и ценны только знания, предоставляемые естественными науками и подтверждаемые опытом. Убежденный в исторической правоте поборников новых идей, Базаров презирает и третирует в лице Павла Петровича Кирсанова старое дворянство, претендующее на то, чтобы определять судьбу России. 

На самом же деле Базаров во многом подобен прежним героям Тургенева — «лишним людям». Он одинок и по-настоящему не понят, ему не суждены ни славное общественное поприще, ни радость разделенной любви. В этом трагическая судьба нигилиста напоминает несчастливую жизнь его яростного антагониста, Павла Петровича Кирсанова. Счастье выпадает не им, а тем, кто способен просто жить и радоваться жизни — Аркадию и его отцу Николаю Петровичу. Но перспективы русской общественной жизни в трактовке Тургенева туманны и не внушают оптимизма: неизвестно, как и кому подступиться к преобразованиям, которых ждет страна.

Град резких упрёков посыпался на Тургенева со стороны консерваторов, которые, указывая на образ Базарова, уличали автора в сочувствии нигилистам, в «кувыркании перед молодёжью», которая, в свою очередь, обвинила его в клевете на молодое поколение и в измене «делу свободы».

Всё это писатель воспринял очень тяжело и в очередной раз всерьёз подумывал вообще отказаться от дальнейшей литературной деятельности. Лирический рассказ «Довольно», написанный им вскоре после пережитых волнений, служит литературным памятником мрачного настроения, которым Тургенев был охвачен в то время.

Но как можно отказаться от того, что составляет основу и главную цель твоей жизни?

«Отцы и дети» привели Тургенева к разрыву с Герценом, оскорбившим его резким отзывом об этом романе. А Достоевский вообще не любил Тургенева.

Мы привыкли искать в биографиях великих поэтов и писателей добрые примеры для подражания. Но классики — живые люди, обуреваемые теми же страстями и пороками, что и все остальные. Ругались и ссорились они не менее вдохновенно, чем творили.

Например, взаимное неприятие друг друга у Достоевского и Тургенева копилось годами. Тургенев подолгу жил за границей и ставил в пример тамошний образ жизни. Пламенному патриоту Достоевскому чудилось в этом пренебрежение Родиной.

«Тургенев сделался немцем из русского писателя, вот по чему познается дрянной человек», — горячился Федор Михайлович в письме другу, поэту Аполлону Майкову. Достоевский даже посоветовал Тургеневу купить телескоп, чтобы через него смотреть на далекую от него Россию. А ведь все было далеко не так! Ярким примером патриотизма Тургенева является все его творчество, а квинтэссенцией этой мысли — стихотворение в прозе «Русский язык» (1882 г.).

И все-таки спустя годы биографы сошлись во мнении: какими бы репликами ни обменивались Достоевский и Тургенев, они прекрасно понимали масштаб таланта друг друга.

В 1867 году в последний раз  на страницах «Русского вестника» появляется роман Тургенева — «Дым».  Его автор снова подвергся обвинениям в отсталости и непонимании русской жизни. Но к новым нападкам он отнёсся уже гораздо спокойнее. 

К середине 1870-х Тургенев считался одним из самых известных и читаемых русских писателей в европейском культурном обществе. Тургеневские сочинения переводятся на французский, немецкий, английский языки, в 1879 году  в ознаменование заслуг писателя Оксфордский университет присуждает ему звание почетного доктора права. Друзья Тургенева во Франции — знаменитые писатели: Г. Флобер, Э. Золя, Г. де Мопассан, А. Доде, братья Гонкуры. На Западе и прежде всего во Франции Тургенев с блеском исполняет роль посланника русской культуры, знакомя литераторов и образованное общество Франции, Германии, Англии с шедеврами русской изящной словесности, пишет предисловия и послесловия к переводным изданиям произведений Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Достоевского, Толстого.

Для русских, приезжающих во Францию, Тургенев — мудрый учитель жизни, общественный деятель, обладающий весомым авторитетным мнением, щедрый меценат, способный поддержать нуждающихся. 

С 1868 Тургенев печатался исключительно в только появившемся тогда журнале «Вестник Европы». В начале франко-прусской войны  из Баден-Бадена он переселился в Париж вместе с семьёй Виардо, а летом переезжал на свою дачу в Буживаль близ Парижа.

Борис Зайцев пишет об этом периоде:

«В парижскую же литературную жизнь (Тургенев) вошел сильно и след оставил.»

С Жорж Занд (которую очень ценил) и с Мериме знакомство его давнишнее, счастливых времен Куртавенеля. А в начале шестидесятых годов познакомился с Флобером — и сдружился. Настолько он к Флоберу привязался, что считал, — только и было у него два друга настоящих: Флобер да Белинский (в юности).

Кроме Флобера «широко» встретился с французскими писателями тоже в шестидесятых годах, на обедах в ресторане Маньи, куда ввел его Шарль Эдмонд. Там бывали: Сент-Бев, Теофиль Готье, Флобер, Гонкуры, Тэн, Ренан, Поль де Сен Виктор. Тогда Тургенева знали во Франции только как автора «Записок охотника», но писатели встретили как «своего», равного по чину — почтительным приветствием на первом же обеде.

Ближе и прочнее сошелся, однако, с более молодыми (Золя, Доде, Мопассаном) — в семидесятых годах, когда основался в Париже совсем.

..Кроме собраний у Флобера учредили они известные «обеды пятерых»… Разбирали и собственные произведения. Приносили новые свои книги. Флобер – «Искушение св. Антония», «Три повести»; Гонкур «Элизу»; Золя — «Аббата Муре»; Доде — «Джека», «Набоба»; Тургенев — «Живые мощи», «Новь». «Мы толковали друг с другом по душе, открыто, без лести, без взаимных восхищений» (Доде)».

В 1877 году выходит самый объемный роман Тургенева, включивший в себя наброски и зарисовки его европейской одиссеи — «Новь».

В Россию Тургенев вновь приехал в 1879 году. За это время многое изменилось, в том числе и отношение общества к знаменитому уже писателю.

Приезд его послужил поводом к целому ряду горячих оваций в его адрес; особенно бурно приветствовала Тургенева русская молодёжь. Это свидетельствовало о том, насколько сильны были симпатии русского интеллигентного общества к романисту. Критики стали причислять его к лучшим писателям века.

В следующий свой приезд в начале июня 1880 года он принял участие в торжествах открытия памятника А.С. Пушкину в Москве. Во время концерта в честь Пушкина в зале Дворянского собрания Тургенев от имени русских литераторов возложил лавровый венок на голову пушкинского бюста; А.Ф. Писемский, ненадолго сняв венок, поднял его над головой Тургенева.  В зале долго рукоплескали и кричали «браво!»…

Писатель был встречен восторженно. Признание состоялось, примирение с «молодой Россией» произошло, слава былых лет вернулась к нему. 

Умирал Иван Сергеевич Тургенев от тяжелой болезни вдали от Родины, но в постоянных раздумьях о ней. Свидетельство тому — один из его последних шедевров, стихотворение в прозе «Русский язык» (1882 год).

Длительное время живя на чужбине, он понял всю важность и значение этого мощного элемента национального самосознания. Не забудем о том, что родной язык — это главный инструмент писателя. Родной язык всегда с тобой! Он поможет пережить невзгоды, когда рядом нет ни семьи, ни соотечественников, когда сам ты находишься далеко от родины и не слышишь родной речи. Родной язык — это все поколения людей, на нём говоривших, все их мысли и чувства, и чаянья. Каждый русский чувствует себя частью ныне живущих и прошлых поколений. В этом надежда Тургенева:

«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»

Примечательно, что это стихотворение завершает весь цикл стихотворений в прозе. Мы чувствуем огромную любовь писателя к России, к ее культуре, чувствуем его гордость за то, что он русский. И если нам с вами доведётся посетить родные края  Ивана Сергеевича Тургенева, окинуть взором далёкие поля и перелески  в дрожащем мареве прозрачного воздуха, пройти по комнатам старинного барского дома, где начиналась жизнь будущего классика русской литературы, давайте  вспомним его просьбу:

«Когда будете в Спасском, поклонитесь от меня дому, саду, моему молодому дубу — родине поклонитесь, которую я уже, вероятно, никогда не увижу».